«Мужики 300 лет встречаются — и до сих пор не надоели друг другу»: правила жизни российских масонов

Помните толстовского Пьера Безухова, того самого чудаковатого, романтичного парня, который закрывал глаза на измены своей жены и мечтал стать Наполеоном? Именно на уроках литературы в средней общеобразовательной я впервые услышала о масонстве. Безухов искал смысл жизни — Безухов был масоном.

Уже значительно позднее к этому знанию прибавились слухи и гипотезы о тайном заговоре масонов, об участии членов братства в убийстве Кеннеди и об их планах захватить мир… Что из этого правда, а что нет — разобраться сложно. Точно так же, как сложно представить, что в эпоху интернета и ипотек, нестабильности рубля и санкций в России есть люди, которых сейчас, как и Пьера Безухова тогда, волнуют вопросы: что дурно, а что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить и что такое я?..

А они существуют. Их более 1200 по всей стране, они называют себя масонами и хранят свои тайны за дверями «храмов».

Почти в каждом крупном городе есть своя периферийная Достопочтенная ложа, в некоторых — даже несколько. В Екатеринбурге, например, их две: «Каменный пояс №31» и «П.П. Демидов №43». В Питере — три, в столице — 13. Каждая Достопочтенная ложа — официально зарегистрированное юридическое лицо — некоммерческое партнерство с неопределенным видом деятельности, у которого есть свой учредитель, свой председатель и которое раз в квартал в обязательном порядке сдает бухгалтерскую отчетность. В общем, всё как у людей.

Все региональные ложи подчиняются Великой ложе России, во главе которой стоит Великий Мастер. Эта должность — вершина карьеры и предел мечтаний любого масона. В нашей стране Великим Мастером является политик, лидер «Коммунистической партии социальной справедливости» и кандидат в президенты РФ в далеком 2008-м Андрей Богданов.

Богданов утверждает, что основная цель масонства заключается в том, чтоб из хорошего человека сделать еще лучше:

— Давайте сразу определимся: мы не тайное общество, мы общество с тайнами. И главная тайна, на мой взгляд, в том, кто является масоном, а кто нет.

— В каком смысле?
— В том смысле, что ни один масон не может сказать про своего брата: вот Иван Иванович у нас масон, если Иван Иванович сам не открыл своего имени и публично не признался, что он является членом общества. Я сделал это в 2007 г., я объявил: я масон, я Великий Мастер. Поэтому теперь любой брат может спокойно всем рассказывать: Богданов — масон, он из этого тайну не делает и этим гордится. А вот в регионах до сих пор более 90% братьев имен и лиц своих не раскрывают.

— С чем это связано? Вроде бы времена гонений для масонов закончились.
— Не скажите. К масонству относятся с предубеждением по всему миру. Во многих католических странах масонам запрещается работать в суде или прокуратуре. Или попробуйте начать разговор о масонстве на каком-нибудь форуме, на ультраправые сайты зайдите — начитаетесь про «жидомасонов». Это неприятно. Поэтому многие братья предпочитают скрывать свою принадлежность. Поэтому и открытых мероприятий у нас почти нет. Разве что каждый год 24 мая мы возлагаем цветы к памятнику создателям русской словесности Кириллу и Мефодию, а в День Победы — к памятнику Неизвестному Солдату. А все встречи происходят строго за закрытыми дверями.

— И чем вы занимаетесь на этих встречах?
— Разговариваем. Обсуждаем вопросы духовного просвещения, философии, истории, обмениваемся мнениями касательно тех или иных жизненных ситуаций. Можем обсудить рыбалку, охоту, спорт. Ограничений всего два: запрещено касаться тем религии и политики. Обычно ложа заседает 1–2 раза в месяц. Заседание длится 4–5 часов, потом в обязательном порядке — банкет.

— Алкоголь на банкетах употребляете?
— Вино пьем, ну бывает иногда и что покрепче, но это же не основное. Самое главное — мы стремимся к просвещению. Ведь только просвещенный человек может считать себя действительно свободным!

— Складывается впечатление, что масонство — это некий кружок по интересам, клуб любителей философии…
— По сути так и есть.

— К чему тогда весь этот пафос с таинственностью, ритуалами?
— Это традиции. Ритуалы очень сильно сближают, объединяют и дисциплинируют. Именно благодаря ритуалам масонство существует уже три столетия. Вы только представьте: мужики 300 лет подряд встречаются — и до сих пор не надоели друг другу! Масонство очень затягивает и увлекает. Кроме того, оно дает возможность завести новые интересные знакомства. В одной ложе могут находиться артист Большого театра, полицейский, военнослужащий, врач, преподаватель вуза, адвокат... В обычной жизни все эти люди никогда бы не встретились. А в масонстве все они — фактически одна семья.

— Как люди становятся масонами? Вы вербуете новых членов?
— Ну что вы! Никогда вы не услышите на улице: «Эй, парень, не хочешь масоном стать?» Мы никого никогда не зовем, люди сами стучатся в наши двери. Я, например, о масонстве узнал от близкого друга в 2000 г. Он меня не приглашал, не агитировал, а просто в разговоре как-то случайно заикнулся, что является масоном. Мне стало интересно, я стал узнавать, что это такое, расспрашивать его… Так и втянулся.

— Отбор у нас достаточно серьезный. В первую очередь нам важно оценить морально-нравственные качества профана (так мы называем немасонов), его стремление к самообразованию. Мы проверяем человека месяц минимум. И это очень небольшой период времени. В Америке вот, например, с человеком знакомятся на протяжении года! Приходят в гости к его семье, изучают его быт, беседуют с друзьями…

— В конечном итоге профана приглашают на собеседование, мы называем его «опросом под повесткой». Человеку завязывают глаза и заводят на ложу. Глаза завязывают потому, что в ложе могут находиться братья, не открывшие своего имени. Под повесткой в течение получаса претенденту задают разные вопросы — начиная от того, где он учился, где работает, заканчивая вопросами философии, морали, взглядов на жизнь.

Например, могут запросто спросить, что вы сделали плохого в своей жизни, за что вам стыдно? Согласитесь, на такой вопрос даже самому себе ответить непросто, а тут — представьте: вы ничего не видите, вокруг большое количество людей… В общем, это настоящий стресс. В таких условиях невозможно обмануть, слукавить, уйти от вопроса. Я видел, как у мужиков пятидесятилетних коленки тряслись. Ведь они понимают: врать нельзя. Эта мера вынужденная. Когда братья принимают новичка, они хотят знать всю его подноготную. Это правильно. Мы же по сути пускаем человека в свой круг, образно говоря, принимаем в семью.

— На что тратятся деньги?
— На аренду помещения, в котором проводятся заседания, на атрибутику (те же фартуки тоже денег стоят), на международные поездки. В масонстве практика такова, что, когда братья из других стран или городов приезжают в ложу, все расходы по пребыванию берет на себя принимающая сторона. В июне, например, у нас будет ассамблея, приедет большое количество братьев, поэтому расходы предстоят немалые.

— Есть ли выход из игры? Что делать, если человек вдруг передумал и больше не хочет быть масоном?
— Такое нередко происходит. Бывает, люди приходят, пробудут в ложе 2–3 года и понимают, что это не совсем то, что им нужно. Процедура проста: человек просто перестает платить взносы — и он автоматически считается исключенным.

— А как же ваши тайны! Не боитесь, что исключенные о них расскажут?
— Я в масонстве 17 лет, и таких случаев не было еще ни разу. Конечно, никаких подписок о неразглашении информации мы с братьев не берем. Но все они дают клятву. Дальше всё уже на совести каждого.

— Есть мнение, что масонство — секта…
— Мы не сектанты. Секта окукливается и старается своих адептов держать внутри. Масонство из социума не забирает, потому что образование можно получить только в обществе. Мы, наоборот, всячески поощряем вступление в любые организации. Конечно, бывают случаи, когда собираются десять человек и решают назвать себя масонами: а давайте, договариваются они, будем себя пиарить и брать большие деньги за посвящение. Это называется нерегулярное масонство. По сути эти люди — мошенники. Но вычислить их сегодня достаточно легко: практически у всех есть доступ в интернет, можно зайти на сайт Великой ложи, посмотреть список официально признанных Достопочтенных лож, узнать, кто ими руководит, — вся информация в открытом доступе.

Регулярное масонство никаких законов, никаких морально-этических норм не нарушает. Мы живем только на свои деньги, ни цента с Запада не берем, чтобы не прослыть иностранными агентами. Мы ни у кого ничего не просим, а даже наоборот, помогаем.

— Кому?
— У нас много благотворительных проектов. Есть ложи, которые шефствуют над детскими домами, другие помогают детям с плохим зрением, например. Речь идет не обязательно о финансовой поддержке. Вот, скажем, у нас есть традиция: перед ежегодной ассамблеей наши братья, которым это позволено, бесплатно сдают кровь. Братья из Саранска два раза в месяц с семьями и детьми приезжают в местный детский дом, чтобы просто провести с ребятами время, поиграть с ними.

Деньгами, конечно, тоже помогаем. После каждой работы ложи дародатель проходит с «кружкой вдовы» (с мешком), куда каждый брат опускает столько, сколько считает возможным пожертвовать на благотворительные цели. Иногда внутри ложи проводят благотворительные аукционы. Не так давно одна из наших лож благодаря такому аукциону отправила тяжелобольного ребенка на лечение в Будапешт. В США, например, Великая ложа финансирует все госпитали для детей, больных лейкемией: их по стране 24, а одни сутки содержания обходятся ни много ни мало в миллион долларов! Представляете, какие это суммы? Но это Америка — там 4 млн масонов, в России нас намного меньше. Намного.

— Есть какие-то проблемы у масонства в России?
— Никаких. Мы живем честно и дружно. Помогаем друг другу по возможности. Конечно, дружеские взаимоотношения появляются не сразу, нужно сначала заслужить авторитет, выпить с братьями не одну рюмку чая. Зато потом многие вопросы будут решаться довольно просто. Например, нужно мне вылечить зубы — я пойду к своему брату — стоматологу. Он меня примет и скидку сделает 40%. Многие братья проводят отпуска вместе, на рыбалку ездят. Есть ложа, братья которой в одно из воскресений месяца собираются с семьями и завтракают в ресторане: дети играют, взрослые общаются. Я могу приехать в любую точку мира, и везде, если потребуется, если у меня есть какая-то проблема, я найду масона — и мне помогут.

Итак, помните ли вы Пьера Безухова? Того самого, простоватого, неуклюжего и склонного к рефлексии парня, который мечтал с помощью масонства изменить мир, верил в силу братской любви и мощь Ордена свободных каменщиков? Безухов на рыбалку со своими братьями не ездил и зубы по знакомству не лечил. Он мечтал сделать жизнь людей в России лучше и проще. Поэтому стремление братьев-масонов к расширению светских связей весьма его огорчило. Он-то думал, что важнее всего разобраться в том, что такое добро, а что зло, что любовь, а что ненависть, а оказалось... Что оказалось.

И я ни на что не намекаю — всего лишь пример из литературы.